
Более-менее удачные - история про леприкона, «слабо-не слабо» и новелла с Хлоей Мориц про крутых мужиков, «котик» - фифти-фифти. Все остальное – в топку. Заштампованность и дэбилизм кино такими методами борола, как известно «Трома» и по сравнению с «Тромой» сабж – унылый утренник в детском саду. Вот, например, образчик, интересный тем, что там снялись Илай Рот, Трей Паркер и Мэтт Стоун, которые вышли из Тромы и вывели концепт на новый уровень. Причем, заметьте, что «Трома», изначально как бе контркультурное явление. А когда такими вещами заведует чувак по имени Питер Фаррели, еще в 90-х снявший фильм, где уже на тот момент звезда Кэмерон Диаз мажет челку спермой (сюжет, кстати, повторяет сюжет одной из новелл про «какашечную любовь») и получивший с него неимоверно бабла и даже номинации на Глобус... То, я короче, плохо понимаю, кто над кем смееццо. Порнография о вреде порнографии* – нэ верю.
Отут, кстати, какой-то человек написал годный отзыв о фильме «Пенетратор», как о новом слове в кинематографе. Я это, допустим, не видела, Бог миловал, но автор хорошо так отсатирил суть подобной "сатиры" - я оценила:
"При всей своей кинематографической сомнительности картина стала размашистым жестом, наподобие «Черного квадрата» Малевича. Если Малевич своей работой как бы заявлял, что живопись суть пустота, то Джордж Орджи намекал, что кино, творимое на потребу, есть ни много ни мало порнография. Сам же «Пенетратор» ни что иное, как артхаус — тяжеловесный (не все осилят кажущимся несерьезным часовой хронометраж картины), выверенный (каждая сцена имеет мощный зачин, высокую кульминацию и слегка угадываемую, но от этого не менее значительную концовку), провокационный (...)
"Пенетратор" одним из первых заложил моду так называемых «порно-пародий», но сам он пародией не был: приняв форму изящного издевательства, он все же остался самим собой — притчей о бесконечном поиске физического и вместе с тем духовного удовлетворения. Главный герой ленты, мнится, особенно близок русской художественной традиции. Он — смешение Раскольникова, Лужина, Григория Мелехова, Пьера Безухова и даже Чацкого. Он — густой коктейль одиночества, безнадеги и больной, ничем и никем нерегламентированной жажды жизни и любви. Он — пенетратор, ударный проникающий в самую суть вещей зонд иной жизни, иных правил, иных ценностей, неподвластных и непонятных миру, в котором он оказался. Он несет в себе заряд будущего существования и готов поделиться этим зарядом со всеми желающими"
.*отзыв конгениальный, по-моему.
Journal information