На ранний имперский период Бирд вообще смотрит, как второй «золотой век», а не тиранию с кровожадными чудовищами во главе. Пересматривая личности императоров, она выводит простую закономерность – те, правители, которые были свергнуты и не имели преемников, оставались в истории конченными ублюдками. Детали личной жизни (типа один мух давил, другой оргии с мальчиками в бассейне устраивал) можно сразу оставить в стороне, как типичное ОБС («одна баба сказала») и пропаганду последующих правителей. Но если бы того же Нерона современники считали такой уж неимоверной скотиной, виновником пожара в Риме и матереубийцей, разве могли появиться после его смерти сразу четыре лже-Нерона, претендующие на власть? «Всех их быстро убрали, но подобный обман предполагает, что в некоторых частях римского мира Нерона вспоминали с любовью: никто не пытается захватить власть, притворяясь императором, которого все ненавидят»
На разговоры о том, что якобы в период военизированной римской республики нравы были строже, а люди лучше, Мэри Бирд смотрит как на страдания по временах «зеленой травы», запущенными как раз современниками. Также она смотрит и на рассуждения о том, что уничтожили варвары («солдатские императоры», люди других этносов и культур – про это очень много у Моммзена, например). Рим всегда был очень гибким сложным, основанным на системе сдержек и противовесов, организмом с самыми прогрессивными на тот момент законами. SPQR – латинская аббревиатура «Senatus Populus Que Romanus» («Сенат и народ Рима»). Эта гибкость, маневренность, способность к изменениям и взаимодействие с населением (например, там была своя система определения гражданства, при помощи которого романизировали и делали гражданами жителей колоний, возможность перепрыгнуть в другой класс, реформы Гая Гракха) сделали Pax Romana тем, чем он был.
Journal information