Все-таки хочется, чтобы рептилоид просрал выборы, президентом стала Ле Пен, либеральные говноеды побились головой об стенку, а Холмогоров, Катасонова etc упились шампанским и ездили по Москве с триколором. А когда шампанское выветрилось, все отдуплились, начались разговоры о том, что с «нашей Мариной» что-то сильно не то от слова «совсем», и похоже, что ее мозг поработили рептилии. И словосочетания «правый поворот», «мейк чего-то там грэйт эгейн» и «сменяемость власти на демократических выборах» стали бы восприниматься хуже матерных. Проблема в том, что это невозможно. Не только потому, что она не победит. А потому, что история ничему не учит (с Трампом то не научила).
Вспомнился Миттеран. На фоне того, что в мире наблюдалось уныние и голимая реакция, в Британии рулила тетя Тэтчер (а уж кто у нас даже вспоминать не стоит), во Франции пришел первый левый кандидат за десятилетия. Невероятно стильный мужик (он то был уже в очень солидном возрасте, но почему то язык не поворачивается назвать его стариком), умница, интеллектуал. Как говорится «человек-эпоха» - два срока, «большие проекты», реформы, разговоры о социальной справедливости, национализация банка Ротшильдов и вот это все. По ходу пьесы выяснились, правда, неблестящие детали - мутные дела, скандалы, шебуршения в экс-колониях. Более того, «великий реформатор» с самого начала был тяжело болен раком и, похоже, не стремился вообще ни к чему, кроме удерживания под собой кресла путем лавирования между правыми и левыми. Но, тем не менее, это был последний олдскульный президент (не только во Франции), который хотя бы вид делал. На этих же уже все написано большими буквами. Типа «можно нести все, что угодно, завтра все равно все забудут, да и вообще можно не стараться, и так схавают». Что самое грустное – это так и есть.
Journal information