«Всякая человеческая добродетель в общении есть разменная монета. Ребенок — тот, кто принимает ее за настоящее золото. Но все же лучше иметь в обращении разменную монету, чем ничего» Кант
Душная, вычурная атмосфера лондонского Сохо викторианской эпохи. Но угадываются скорее черты зыбкой Веймарской республики и силуэты химер того будущего времени, когда книги Бертольда Брехта эмигрировавшего в числе тысяч других в Штаты, будут жечь на площадях. Воздух застыл разочарованием от проигранной недавно войны и предчувствием войны новой. Безвременье, декаданс, эпоха всеобщей неуверенности и разложения Европы.
Ни одного мало-мальски симпатичного персонажа. Бандиты уже ходят в котелках и элегантных костюмах, но на этих склизких, грязных улицах все также режут, жульничают и пользуются чужим кошельком. Вечер выпадает в осадок, чтобы заставить ресторанчики и злачные места запульсировать сотнями нервных узлов. Чтобы бюргеры со свинячьими глазками, воры, пьяные проститутки, нищие, прощелыги и шваль всех сортов приветствовала приход ночи разухабистыми песнями. Тут уж сразу понятно, что Брехт, переделавший сюжет "Оперы нищих" 18 века, где классическая история любви между представителями двух враждующих лагерей, оборачивается притчей превращения глав преступного мира в легитимных хозяев жизни с циничным хеппи-эндом, особого оптимизма в отношении человечества не испытывал. И не зря им восхищается такой человек, как фон Триер, чей Догвилль вырос из зонга Дженни-пиратки в «Трехгрошевой опере» с фразой «Казните всех подряд!», говорящей о многом. Кажется, антропологи называют это мизантропией, но уж оставим это другим экспертам по человеконенавистничеству. Как и разговоры о социальных аспектах в творчестве Брехта, который нам говорит, что человек таков, каков он есть, вне зависимости от классов и сословий, так как либо плох от природы, либо слишком слаб, чтобы сопротивляться и неизбежно скатывается к злу. Тем не менее, социальная проблематика у него присутствует.
В качестве постскриптума: вставить два слова о музыке на этот фильм – это конечно большое упущение. На песни, написанные в содружестве Брехт-Вайль, не делал каверы только ленивый. Но остановимся на одной любопытной версии зонга Мэкки-ножа, исполненной на одном из концертов (и кто ее только не пел помимо). Alabama Song, написанную сами-поняли-кем, только для другой пьесы, представлять, думаю, не нужно
http://www.youtube.com/watch?v=6sgsdOPVKu4&feature=player_embedded
Journal information